При словах «яхта» и «кайт» представляешь себе теплые моря, отдых и развлечения, но, оказывается, бывает иначе. То есть совершенно по-другому. Когда вместо воды — снег, вместо доски — лыжи, а яхта — бывший ледокольный буксир, пробивающийся сквозь штормы к Земле Франца-Иосифа.
Со спортсменами из Москвы мы познакомились этой осенью, когда они вернулись из своего очередного путешествия. Алексей Тимошенков — идейный вдохновитель команды — и его единомышленники Валерий Семенов и Андрей Громов работают в разных местах, а вот отдыхать любят вместе, и в планах у них — новые горизонты и личные открытия.
«Все мы принадлежим к семейству туристов — тех, что с рюкзаками, а не с чемоданами, и цели наших походов сформулированы не так красиво, как у коммерческих путешественников, — рассказывает Алексей Тимошенков. — Мы очень любим Север. У Валеры Семенова и Андрея Громова есть замечательный фильм “Значит, и ходить сюда нельзя”, где неплохо сказано, почему нас тянет в Заполярье. Но в любом случае мы идем туда не за рекордами.
У нас за плечами немало походов, в том числе горных и лыжных. Когда минули студенческие годы и в повседневной суете почти не осталось времени на длинный отпуск, я задумался о том, как в течение одной-двух недель походить на лыжах больше, чем привычные 20–30 км в сутки. Так в нашей жизни появился кайт. Меня часто спрашивают, почему мы ходим под ним по снегу, а не в теплых морях. Дело в том, что в плане путешествий “летний” кайт практически не имеет прикладного значения. Да, люди пересекают на змеях проливы и даже моря, но это все же рекреационный спорт. А “зимний” кайт — это движитель для лыж, и с его помощью можно преодолевать те же расстояния вдвое быстрее».
То, что путешествия в Заполярье под кайтом более чем реальны, не так давно доказал Майк Хорн, который в одиночку пересек Антарктиду.
Зимой под кайтом можно преодолевать вдвое большие расстояния, чем просто на лыжах
Опыт москвичей показывает, что для таких экспедиций не нужно быть сверхчеловеком вроде Майка — достаточно пройти школу лыжного туризма и научиться выживать при низких температурах. Ни на одних курсах по кайтингу вам не расскажут, что, к примеру, ботинки зимой следует брать с собой на ночь в спальник, но все эти премудрости можно быстро освоить в простых лыжных походах 1–3‑й категории сложности.
«Впрочем, есть другая сторона — спортивный кайтинг, — рассказывает Алексей. — Участвуя в соревнованиях, начинаешь понимать, что обычные крепления или деревянные лыжи — это совсем не то. Свои первые попытки в 2005 году я делал на “Бескидах” и сам не осознавал тогда, насколько плохо у меня это получалось. Только в 2011 году на марафоне “Жигулевское море” я увидел, как гоняются настоящие кайтеры в серьезном снаряжении, и понял: все определяется не только лыжами, но жесткостью ботинок и много чем еще. Именно сочетание спортивного кайтинга и лыжного туризма рождает так называемый экспедиционный кайтинг».
Путешественник в Заполярье рассчитывает только на себя, а потому за спиной у него всегда сани с вещами. Даже при максимальной экономии веса их оказывается столько, что на спине не утащить. Помимо палатки, примуса, медикаментов и продовольственной раскладки, необходимо иметь второе крыло, трапецию и ремкомплект для кайта и лыж. Электроники минимум: спутниковый телефон Iridium, который предоставляет путешественникам компания Satellite-Rent, и простой туристический навигатор.
«Конечно, мы берем с собой GPS, но под кайтом идем в основном по визуальным ориентирам, — поясняет Алексей. — Я против того, чтобы постоянно держать на руке включенный навигатор. Это кайтеры-спортсмены смотрят лавировочные углы, еще что-то, но долго на морозе так не походишь. Я достаю навигатор где-то раз в час и фиксирую направление ветра или ориентир, а основу для навигации составляют бумажные карты, которые мы сами подбираем и распечатываем перед походом».
По словам Алексея, у него никогда не возникало соблазна ездить по этим маршрутам на снегоходах.
«Недавно я стал джипером и понимаю, что такое путешествие под мотором, — говорит он. — Да, иногда можно покопаться в грязи на машине, но мне не хочется размешивать газоны почем зря. Для меня кайтинг — это и форма разговора с природой, и спорт с хорошей физической нагрузкой, и психологическое преодоление… Часто беру кайт даже туда, где не собираюсь кататься: просто сижу и балансирую — это огромное удовольствие».
Помимо прочего, бюджет у таких экспедиций существенно ниже. По стоимости кайт сравним с парапланом: крыло обойдется в 50–100 тыс. руб. (нужно иметь два: большой для штиля и поменьше для сильного ветра); планки, лучше карбоновые вроде KiteLab, — около 20 тыс. руб., лыжи — еще 20–30 тыс. руб. Комплект одежды (например, от компании Bask) — 70 тыс. руб. На круг экипировать всю группу получается дешевле, чем купить один хороший снегоход.
До места старта добираются не только самолетами и поездами, но и по воде. Так, прошлым летом Алексей собрал компанию из желающих попасть на Землю Франца-Иосифа на 18‑метровой парусно-моторной яхте «Селенга», перестроенной из ледокольного буксира. Прежде судно не выходило за пределы Балтики, но его капитан Аркадий Смекалов все же решился доставить спортсменов на полярный архипелаг. Лодку начали готовить в ноябре, параллельно запрашивая у пограничников разрешение на посещение акваторий и парка «Русская Арктика».
В середине июня погрузили снаряжение и вышли из Санкт-Петербурга курсом на Беломорск. Там подобрали часть команды и отправились к Земле Франца-Иосифа.
«Учитывая техническое состояние “Селенги”, бумажную волокиту и тот факт, что некоторые ребята прежде не бывали в море, подготовку стоило начинать еще раньше, возможно, даже за год», — считает участник экспедиции Валерий Семенов.
Едва миновав Полярный круг, яхта попала в шторм и полосу сплошного тумана, а вдобавок вскоре намотала на винт рыболовную сеть, срезать которую в тех условиях было нереально. Пришлось «ковылять» малым ходом до Архангельска и там разбираться с проблемой. Гребной вал и винт, к счастью, не повредили, но 500 лишних миль накрутили.
Пройдя горло Белого моря у Канина носа, взяли курс на Белушью губу, а затем стали пробираться на север, огибая Гусиную Землю. К сожалению, в это время у капитана возникли проблемы со здоровьем — пришлось даже консультироваться с врачами. После 70‑го градуса, в заливе Моллера, все прикрепили намертво. Штормовой кливер, принайтовленный на бушприте, ветром истрепало до ниток; потек носовой иллюминатор. Укрылись в бухте Большие Кармакулы. По словам капитана, все побережье Новой Земли едва ли проходимо для малых судов: на электронных картах и в бумажных лоциях нет ни ориентиров, ни промеров глубин у берега. В итоге заходили в бухту по карте, которую предположительно составляли немцы еще в 1930‑х годах.
Побродив по руинам стойбища Большие Кармакулы, пошли дальше к мысу Двойной. К сожалению, он стал самой северной точкой маршрута, ибо яхта совсем «устала», и капитан неважно себя чувствовал. Встали в бухте на якорь и принялись осматривать окрестности. Чтобы лучше представить себе Новую Землю, можно вспомнить картины ее «президента», талантливого самоеда Тыко Вылки. Когда-то сюда приходили экспедиции Баренца, Лазарева и Литке, исконно промышляли зверя поморы, а в 1950‑х годах страна развернула здесь атомный полигон, и теперь в этих местах, помимо медведей и леммингов, обитают лишь военные да пограничники…
«Туристов в тех краях нет, — рассказывает Аркадий. — Из яхт, думаю, мы тут первые появились за многие десятки лет. Туда пытался заходить экипаж “Апостола Андрея” в одном из своих походов на Землю Франца-Иосифа, но сильно дуло, и в бухту они не сунулись — пошли дальше. А нам с погодой повезло. Около речки Серебрянки нашли место зимовки какого-то древнего судна. Там, на берегу, в гальку вкопан столб, который, видимо, использовали для разных силовых операций, например, чтобы накренять корпус для ремонта поврежденной льдом обшивки.
Неподалеку остатки бочки диаметром около полуметра, причем обручи ее сделаны из железа, выплавленного на древесном, а не на каменном угле. Это видно по характеру ржавчины, которая легла тонкими пленками, а не проела металл насквозь. Те, кто жил тут, знали: рядом есть речка с пресной водой и рыбой. Да и место это надежно укрыто ото всех штормов».
Если люди в этих краях — редкость, то животных здесь много, и некоторые из них с большим интересом наблюдают за двуногими «пришельцами». Как только на борту «Селенги» включали музыку Верди, рядом из воды тут же появлялась блестящая усатая морда: любопытный морской заяц оказался любителем итальянской классики. На границе Белого и Баренцева морей путешественники не раз встречали белух и малых полосатиков, а на суше за ними приглядывал песец Борька — его так прозвали за шерсть бурого цвета.
Во второй половине лета скупая северная природа очаровывает своей простой, но трогающей душу красотой. Цветущая тундра прекрасна, однако еще эффектнее она становится с первым дыханием осени, когда зеленый цвет уступает место оттенкам красного, желтого и оранжевого.
На Севере как нигде заметны последствия изменения климата, которые нередко нарушают экспедиционные планы и не позволяют добраться до намеченной точки.
«Когда в марте 2018 года мы шли под кайтами из Воркуты на север Вайгача, то были уверены, что за зиму пролив между островом и материком замерз, — вспоминает Валерий Семенов. — Но оказалось, остались достаточно широкие полыньи, и течение периодически выбивало лед из пролива. Пытаясь найти проход, мы запускали коптер, но так и не рискнули перебраться на другой берег. По словам местных жителей, несколько лет назад в это же время можно было спокойно попасть на Вайгач по льду».
С похожими обстоятельствами путешественники столкнулись на восточном побережье Гренландии. Шли по советской карте Генштаба образца 1957 года. Она оказалась очень точной, все вершины и хребты были правильно обозначены, но когда кайтеры достигли пересекавшего долину ледника, то не поверили глазам: оказалось, за 40 лет он стаял на 600 м по вертикали. Там, где они планировали пройти на лыжах, теперь был огромный фьорд…
Так и не достигнув Земли Франца-Иосифа, в первых числах августа «Селенга» благополучно вернулась в Беломорск, а потом через Беломорско-Балтийский канал и Онегу дошла до Петербурга.
«Мы обязательно снова попытаемся добраться туда, — говорит Алексей Тимошенков, — может, теперь не на лодке, а на самолете, например, подружившись с Министерством обороны».
Впрочем, с точки зрения экспедиций на лыжах под кайтом Земля Франца-Иосифа — не идеальный вариант, поскольку там не построить привычный маршрут протяженностью 700–1000 км. Поэтому в мечтах и планах у ребят Чукотка, и неудачи их не останавливают.
